Фотоальбом, подготовленный для «Амбиджана» и составленный из 131 снимка, стал для биробиджанцев историческим открытием. Отправленный более 70 лет назад в США, он, возможно, хранится на полках архивов, скрывая от нас запечатленную фотоисторию двадцатилетия переселения евреев в Биро-Биджанский район Дальневосточного края — будущую Еврейскую автономную область 

В Центральном архиве истории еврейского народа в Израиле обнаружен фотоальбом, изданный американской организацией «Амбиджан». 20 фотографий изготовлены необычным, по современным дизайнерским подходам, способом: простой раскладывающийся конверт для письма, к которому подклеена сложенная «гармошкой» полоса фотобумаги с двусторонними снимками. На конверте, к сожалению, не указана дата изготовления и авторство фотографий, нет данных об издательстве и тираже выпуска. Не удалось выяснить и его историю, когда и каким образом данный экземпляр фотоальбома попал на хранение в архив. 

Первое ознакомление с альбомом показало, что снимки были сделаны в послевоенные годы. В верхней части конверта стоит надпись: «Изобразительный альбом Биробиджана», а также дан снимок главной улицы города — Шолом-Алейхема, переименованной решением Биробиджанского горисполкома улицы Партизанской в 1946 г. Под фотоснимком стоит адрес американской организации «Амбиджан», которая располагалась в те годы на 103 Park Avenue, New York 17, N.Y. Чуть в стороне скромно указана цена — 10$.

На другой стороне конверта изображена выделенная схематическая карта Еврейской автономной области с обозначенными на ней предприятиями, где указано, по всей видимости, время движения поезда от Биробиджана до Владивостока — 18 часов, без указания протяженности в километрах или милях.

Раскрыв конверт, вы видите текст с весьма кратким изложением истории Еврейской автономной области, а также небольшое резюме об отношении «Амбиджана» к происходящим в Биробиджане и СССР послевоенным событиям (перевод — И. Б.). 

ЕВРЕЙСКАЯ АВТОНОМНАЯ ОБЛАСТЬ — БИРОБИДЖАН, СССР 

Территория Биробиджана на Дальнем Востоке Советского Союза была заселена евреями-переселенцами, и 7 мая 1934 года образована Еврейская автономная область. Расположенный в излучине реки Амур, по границе с Маньчжурией, на той же широте, что и Дулут, штат Миннесота, Биробиджан занимает 15  000 квадратных миль, так же, как и штат Нью Джерси. Климат в Биробиджане является весьма благоприятным для выращивания таких культур, как яровая пшеница, овес, картофель, всех видов овощей, соевых бобов, риса, винограда, а также для ведения скотоводства и производства меда. Имеется много рек и озер, изобилующих рыбой. Реки Бира и Биджан, которые текут с севера на юг, несут свои воды в великий судоходный Амур, протяженность которого вдоль южных границ составляет около 400 миль.

Биробиджан богат залежами угля, железной руды, золота, олова, магнезита, графита, мрамора, строительных минералов. Величественные леса изобилуют природными богатствами, позволяющими поставлять пушнину и заготавливать отличную древесину для производства целлюлозы и бумаги, строительства и мебельной промышленности.

Биробиджан пользуется полной самостоятельностью. Официальным языком в регионе и рекомендуемым для обучения в школах является идиш. Еврейская автономная область (Биробиджан) представлена пятью депутатами в Совете Национальностей СССР (соответствует Сенату США). Согласно последним отчетам, население Еврейской автономной области составляет 185000 человек. Регион имеет возможность довести численность населения до 4 000 000 человек, обеспечив высокий стандарт жизни.

После завершения Второй мировой войны Биробиджан стремительно развивался. Поток переселенцев в Биробиджан значительно усилился. Около 3500 еврейских сирот уже поселились в Биробиджане и содержатся и воспитываются там с участием Американского комитета Биробиджана. Много новых колхозов, фабрик, горнодобывающих предприятий были введены в эксплуатацию после окончания войны. Есть основания ожидать преобразование Биробиджана в Еврейскую республику, способную и желающую предоставить дом для многих евреев-переселенцев.

АМЕРИКАНСКИЙ БИРОБИДЖАНСКИЙ КОМИТЕТ 

Этот комитет, широко известный как «Амбиджан», был образован в 1935 году в штате Нью-Йорк. Он объединяет в своих рядах организации, избравшие своей целью оказание помощи в созидательном труде евреям, пережившим войну на уничтожение, которая велась против них нацистами.

Комитет прилагает усилия для урегулирования вопросов по восстановлению здоровья и повышению производительности труда в Биробиджане эвакуированных и беженцев-евреев в СССР, в первую очередь — еврейских детей-сирот войны. Он способствует развитию Еврейской автономной области, становлению ее промышленности и сельского хозяйства, что укрепляет способность региона принимать радушно еврейских беженцев, которые хотят участвовать в развитии еврейского государства — Биробиджана. Комитет также занимается реабилитацией сирот Сталинграда.

Комитет зарегистрирован в Консультативном комитете правительства США по оказанию добровольной помощи за рубежом.

Предварительный осмотр данного фотоальбома показал, что он не связан с какими-то праздниками или событиями. Нет ни одной фотографии с торжественных заседаний. На снимках отсутствуют обычные в то время партийные лозунги, фотографии вождей, нет пропаганды достижений народного хозяйства, что обычно находило отражение на фотографиях того времени. Фотографии выполнены в одном стиле и, скорее всего, одним фотографом, но при этом авторство снимков нигде не указано.

Вместе с тем, вызвали удивление приведенные цифры о численности населения области — 185 тысяч жителей, и потенциальные возможности области принять 4 млн новых переселенцев. Следует отметить, что согласно переписи населения 1962 г. в области проживало 162 тыс. человек, в 1992 г. — 221,5 тыс. человек.

Что касается перспектив переселения в область 4 млн человек, то такие цифры ранее нигде не приводились. По расчетам профессора Б. Л. Брука, приведенным в его отчетах, территория области может вместить до 1 млн человек.

Не соответствует действительности и количество детей в детских домах. Согласно отчетам облисполкома ЕАО, на январь 1947 г. в детских домах области насчитывался 471 ребенок, что значительно меньше приведенных в фотоальбоме данных.

Собранные в альбоме фотоснимки представляют для истории Еврейской автономной области несомненный интерес ввиду того, что в государственном архиве и организациях области (областном краеведческом музее, областной научной библиотеке имени Шолом-Алейхема, муниципальных музеях и в частных коллекциях) таких снимков нет. Как будет сказано ниже, в данном альбоме нашла отражение лишь незначительная часть фотографий, отправленных из ЕАО для «Амбиджана».

На первом изображении, если смотреть сверху вниз при открытии конверта, приводится фотоснимок центра города Биробиджана, ранее нигде не публиковавшийся. На фотографии, сделанной с крыши двухэтажного деревянного дома, на переднем плане среди зелени деревьев и кустарников располагались на одной небольшой площадке работавшие только в летнее время самое популярное в городе кафе-мороженое и пивной ларек, где продавали на разлив пиво местного пивзавода. В центре фотографии — перекресток улиц Октябрьская и Ленина; на углу находится белое здание кинотеатра «Биробиджан» с надписью на идиш, с правой стороны которого проходила ул. Шолом-Алейхема. На другой стороне этой улицы находится новое здание гастронома, а следом за ним — двухэтажное здание областного управления МГБ. Перед кинотеатром, через дорогу, как стало известно только недавно, Вениамином Гитлицем — научным сотрудником Опытной станции, прозванным в те годы «биробиджанским мичуринцем», был высажен красивый сквер, ставший излюбленным местом отдыха жителей города. Там же в шестидесятые годы был установлен обелиск биробиджанцам, погибшим в годы войны. За кинотеатром расположено старое здание Биробиджанского горисполкома с двумя белыми парадными входами. В 1960-е годы в этом здании располагался детский сад, а затем — музыкальная школа. Улица Октябрьская протяженностью несколько сот метров в 50–60-е годы среди биробиджанской молодежи называлась не иначе как «Биробиджанский Бродвей». Но никто не помнит точно, когда и с чьей подачи появилось это название.

На втором фото — здание бывшей средней школы № 2, которое в годы войны использовалось в качестве штаба армии, дислоцировавшейся на территории ЕАО. 

В марте 1946 г., согласно распоряжению председателя облисполкома М. Зильберштейна, была создана комиссия, которой до 5 апреля 1946 г. надлежало провести приемку здания после освобождения его военными. Это здание сдали в эксплуатацию в конце тридцатых годов, и оно было одним из самых красивых в городе. На втором и третьем этажах видны балконы, которые во время реконструкции и ремонта школы были демонтированы. Это здание располагалось по одной из сторон шестигранной площади областного центра, идея создания которой принадлежала архитектору И. Федоровой. Именно она раскритиковала план генеральной застройки Биробиджана, ранее предложенный швейцарским архитектором Х. Майером. По другим сторонам шестигранника находились здание облисполкома и основательный по архитектуре трехэтажный дом с мезонином, где квартиры преимущественно выделялись областной партийной номенклатуре. Оба здания выполнены в стиле баухаус. Площадь, как видно, еще окончательно не благоустроена.

На следующей фотографии представлен кинотеатр «Биробиджан». Это одно из самых заметных и привлекательных зданий города и в наше время. На афише, расположенной справа от входа в кинотеатр, — реклама фильма «Сильва» — экранизации одноименной оперетты И. Кальмана. Музыкальная кинокомедия была поставлена в 1944 г. советским режиссером А. В. Ивановским (с З. Смирновой-Немирович и Н. Даутовым в главных ролях) и вышла на экраны в победном 1945-ом году.

Следом идет снимок овощеводов из колхоза «Валдгейм», занятых в поле прополкой овощей. Во главе работников показана на переднем плане бригадир Шифра Кочина, избранная в 1946 г. депутатом Верховного Совета СССР по Биробиджанскому избирательному округу.

Три следующие фотографии показывают различные цеха текстильной фабрики, оснащенные машинами. Вот одна из них.

После них представлен снимок из городской больницы, где со студентами медицинского училища проводит практические занятия главный врач Яков Миценгендлер (в подписи под этой фотографией допущена ошибка в фамилии врача).

Не совсем обычным выглядит снимок типографии и редакции газет «Биробиджанская звезда» и «Биробиджанер штерн». Оказывается, центральный вход располагался с левой стороны фасада здания. При реконструкции его заложили, а вход сделали со двора. Оригинальная конструкция ограждения периметра крыши колоннами, выполненная в стиле классического ампира, также была демонтирована и не восстановлена после ремонта кровли. Несмотря на имевшийся архитектурный проект реконструкции, строители не удосужились сохранить исторический облик здания. В настоящее время здесь располагается ОГАУ «Издательский дом «Биробиджан», объединяющий редакции газет «Биробиджанская звезда», «Биробиджанер штерн» и типографию.

На следующем снимке с надписью «Старшая школа, город Биробиджан» (дословный перевод — И. Б.) изображено здание педагогического училища.

На обратной стороне фотоальбома первым стоит снимок с мебельной фабрики, запечатлевший производственный цех с готовой продукцией — венским стулом. Как известно, продукция этой фабрики была достаточно популярна на Дальнем Востоке и даже поставлялась в Китай.

Весьма интересный фотоснимок — геодезическая съемка на местности, хороший намек новым переселенцам о перспективах и будущем развитии региона.

Следующие фотографии с изображением детских домов в Биробиджане и Валдгейме имели, как станет понятно позднее, особое значение, о чем будет сказано ниже. Без сомнения впечатляет бревенчатое двухэтажное здание с балконами на первом и втором этажах, оригинальным фасадом и крышей. До наших дней это здание не сохранилось. 

И, конечно, не оставляют равнодушными фотографии детей на спортивных площадках, в музыкальной школе, которые сделаны в различных населенных пунктах области — Лондоко, Бире, Биробиджане.

Завершают фотоальбом снимки железнодорожного вокзала и здания облисполкома.

Как нам представляется, собранные в фотоальбоме снимки должны были показать послевоенное возрождение области. Значительная отдаленность территории области от театра военных действий Второй мировой войны, в том числе и на Дальнем Востоке, позволяла быстро осуществить перестройку промышленного производства на мирную гражданскую продукцию. Руководство ЕАО стремилось использовать все возможности для привлечения в область переселенцев из разрушенных войной территорий Украины, Молдавии, Белоруссии, России, оставшихся без жилья, работы и средств существования.

Данная тема была ранее рассмотрена в работах Д. Вайсермана, Г. Костырченко, И. Бренера. Как отмечалось исследователями, главным инициатором и организатором этой деятельности в те годы стал первый секретарь обкома ВКП(б) ЕАО Александр Наумович Бахмутский. Несмотря на отсутствие согласования с Москвой главного вопроса — о преобразовании автономной области в Еврейскую республику, — он пытался найти его решение, привлекая в поддержку своих устремлений общественные организации и зарубежную прессу. Александр Бахмутский рассчитывал, что международная поддержка и помощь подвигнут правительство страны быстрее принять необходимые для Биробиджана решения об изменении статуса автономии. В 32 года Александр Бахмутский стал самым молодым первым секретарем обкома ВКП(б). Но, несмотря на молодость, он сумел выстроить отношения с руководителем облисполкома М. Зильберштейном и сменившим его М. Левитиным (бывшим прокурором области). Вполне вероятно, что его позиция по социально-экономическому и национально-культурному развитию области формировалась под влиянием руководства Еврейского антифашистского комитета (ЕАК), еврейских писателей и журналистов, с которыми он познакомился в Москве, а затем встречался в Биробиджане и вел переписку.

К первым значимым для области шагам, нашедшим отклики и поддержку внутри страны и за рубежом, следует отнести вопрос о создании еврейских детских домов. Это была совместная инициатива А. Бахмутского и М. Зильберштейна. В феврале 1945 г. бюро обкома ВКП(б) и исполком областного Совета, рассмотрев инициативу колхоза «Валдгейм» об организации детского дома на 20 детей, оставшихся без родителей, принимают важное решение, ставшее ориентиром по организации аналогичных детских домов в других колхозах и предприятиях области. Она нашла поддержку и со стороны «Амбиджана», начавшего отправку подарков в Биробиджан для детей-сирот.

Первое послевоенное постановление СНК РСФСР от 26 января 1946 г. «О мероприятиях по укреплению и дальнейшему развитию хозяйства Еврейской Автономной области» среди прочего предусматривало отправку в область 50 учителей и 20 врачей преимущественно еврейской национальности. Подготовленное следом решение секретариата ЦК ВКП(б) от 4 апреля «О мерах помощи обкому ВКП(б) Еврейской автономной области в организации массово-политической и культурно-массовой работы среди населения» увеличило тираж газеты «Биробиджанская звезда» с семи до десяти тысяч экземпляров, а выпуск газеты «Биробиджанер штерн» с одного до трех раз в неделю. Был решен вопрос об издании литературно-художественного и общественно-политического альманаха «Биробиджан» объемом в шесть печатных листов; намечено завезти 50 тысяч экземпляров политической, художественной и научно-технической литературы; выделяется новая киноаппаратура, музыкальные инструменты, радиорепродукторы и т. п.

В мае 1946 г. при участии А. Бахмутского принимается совместное постановление к 30-летию со дня смерти Шолом-Алейхема. Именно тогда Биробиджанскому горисполкому предложено было переименовать одну из улиц города Биробиджана в улицу им. Шолом-Алейхема. Как известно, Биробиджанский горисполком через несколько дней принял решение о переименовании улицы Партизанской, присвоив ей имя Шолом-Алейхема, которая стала главной улицей города Биробиджана. Фотография этой улицы была помещена на лицевой стороне почтового конверта.

В октябре 1946 г. в газете «Биробиджанская звезда», впервые после репрессий тридцатых годов, была напечатана большая передовица, посвященная вопросам пропаганды и агитации на родном языке трудящихся. Такой материал не мог быть напечатан без согласования с А. Бахмутским и М. Зильберштейном. Горкому и райкомам партии было предложено принять действенные меры по развертыванию пропагандисткой, массово-политической работы и культурного обслуживания на родном языке. Еще одним показателем изменения политического барометра в области, а также положительной реакцией на передовую статью о пропаганде и агитации на родном языке, явилось рассмотрение на областном Совете депутатов трудящихся ЕАО отчета «О работе областного краеведческого музея за 1945–46 гг.» В музее были созданы отделы: природы, историко-революционный, социалистического строительства и еврейской культуры. Отдел еврейской культуры был представлен наиболее широко: евреи в средневековье; старый быт евреев; евреи в истории мировой культуры; еврейская культура до революции и в годы войны; евреи — художники, скульпторы, писатели и композиторы; евреи и революционное движение; участие еврейского народа в Великой Отечественной войне.

В отчете приводится название ряда картин, фотографий, документов, предметы религиозного культа и быта, иллюстрирующих жизнь евреев в средневековье и в царской России, представлены евреи — деятели мировой культуры, художники, писатели, композиторы, имелись ряд портретов евреев — героев Отечественной войны и генералов, крупных революционных деятелей. В эти же дни в областной газете была напечатана статья Г. Гринберга, директора областного краеведческого музея, в которой было заявлено, что музей «…должен шире отражать культуру и быт еврейских трудящихся масс в Советском Союзе». Это была заявка на повышение статуса и значения областного музея, выходящего за пределы регионального уровня.

Проводимая А. Бахмутским и М. Зильберштейном политика развития ЕАО находила активную поддержку и за рубежом. Американский журнал «Най Лебн», издававшийся на идише и английском, регулярно печатал как авторские материалы о Биробиджане, так и хронику, где отражались наиболее значимые информационные события из жизни ЕАО. Авторы многих статей в этом издании в основном были приверженцами «Биробиджанского проекта». Высоким пафосом была насыщена статья сенатора от штата Кентукки Албена Б. Беркли «Биробиджан — символ мира и прав меньшинства», которая была озвучена им на ужине, данном Американским Биробиджанским Комитетом.

Следует отметить, что в послевоенные годы «Амбиджан» проводил в США активную работу по сбору средств с целью оказания помощи детям-сиротам из Сталинграда и Биробиджана. В организации конференций, ужинов, на которые собирались представители еврейских организаций, бизнеса и простые граждане, желавшие оказать помощь еврейским детямсиротам, принимал непосредственное участие Фонд Альберта Эйнштейна. 

Об этой благотворительной деятельности и участии в ней различных американских общественных и еврейских религиозных организаций, сенаторов, конгрессменов и иных политических деятелей подробно рассказывается в монографии Генри Феликса Сребрника «Мечты о государственности: американские еврейские коммунисты и советский проект Биробиджана, 1924–1951». 

Там же есть упоминание об издании «Амбиджаном» фотоальбома, посвященного 20-летию переселения евреев в Биро-Биджанский район. Из публикаций зарубежных авторов за 1946 г. одной из наиболее значимых, на наш взгляд, следует считать статью Уильяма Дж. Блейка «Биробиджан — перекрестки судьбы». Он рассматривает Биробиджан как центр будущей макроэкономической схемы, которая соединяет Европу и Азию — подразумевая Маньчжурию, Корею, Китай, Японию, предвидя перспективное развитие и новый статус ЕАО в будущем. Как экономист и стратег, он оценивает возможности развития области на основе промышленного роста с учетом использования полезных ископаемых, называя, на его взгляд, наиболее важные из них ресурсы и направления: уголь, железо, гидроэлектроресурсы, металл, развитие транспорта, сельского хозяйства, инфраструктуры и увязывая все это с необходимостью прироста населения, которое должно составлять, по его предположениям, 500 тыс. человек.

В следующем номере этого журнала опубликовано изложение беседы П. Новика с главой Московской религиозной общины Шмуэлем Бобруцким, главным раввином Шлоймо Шлифером, раввином Эмимин Сандлером. По их мнению, Биробиджан имеет значение для всех евреев и «… теперь больше евреев поедет в Биробиджан». 

На их взгляд, этому способствовала и регистрация 15 декабря 1946 г. еврейской религиозной общины в квартире деревянного дома № 17 по улице Калинина. Так как она не могла вместить всех прихожан, через полгода общине было передано большое здание бывшей гончарной мастерской и выделены для ремонта и реконструкции строительные материалы. В сентябре 1947 г. состоялось торжественное открытие синагоги.

Но самым значимым из всех изданных в тот период материалов следует считать статью Александра Бахмутского «Кардинальные вопросы дня», вышедшую в газете «Эйникайт» в августе 1947 г. Она представляет собой ясную стратегию и тактику созидательной работы по преобразованию автономии в республику, в центр еврейской национальной культуры СССР.

Выступление А. Бахмутского на страницах еврейского издания, известного во многих странах мира, должно было привлечь дополнительные инвестиции в область, расширить помощь детским домам, которая уже второй год приходила из «Амбиджана». Эта работа была приоритетной в деятельности партийных и советских органов и уже проводилась несколько лет в области. Еще в 1944 г. по инициативе А. Бахмутского была подготовлена телеграмма Сталину, опубликованная 30 мая в газете «Правда» и «Эйникайт», в которой говорилось о сборе средств трудящимися ЕАО в фонд помощи детям, пострадавшим от немецкой оккупации. 

Собранные тогда 1  662  000 рублей должны были пойти на строительство двух детских городков для еврейских сирот на 2000–2500 мест. Как потом выяснилось, эти городки так и не были построены, а день ги были потрачены на другие цели. Но именно на эту акцию по сбору средств для детдома, опубликованную в газете «Эйникайт», почти сразу откликнулся «Амбиджан», обратившись с предложением шефствовать над детдомами области. Об этом событии рассказал потом на допросе сам Бахмутский, который заявил, что «…Мы на совещании в обкоме решили пойти на установление этой связи. Будучи в Хабаровске, я советовался с секретарем крайкома Барковым, который сказал, что подарки можно получать. Мы сообщили «Амбиджану» о нашем согласии. О реакционном характере организации мы тогда не знали. От «Амбиджана» стали поступать посылки с вещами и запросы о том, что нам требуется».

Как известно, за период с 1945 по 1948 г. в область прибыло подарков на сумму свыше 6 млн. рублей, в том числе более чем на 5 млн. рублей различных вещей и продуктов питания. В феврале 1948 г. председатель облисполкома М. Е. Левитин написал письмо вице-председателю «Амбиджана» Я. П. Будишу в Нью-Йорк, поблагодарив его за помощь, указав также, что на биробиджанской городской электростанции и в районных центрах работают присланные дизельные электростанции, а в колхозах, на предприятиях и лесозаготовках автомашины. Журнал «Най Лебн» по этому поводу писал, что была выражена особая благодарность «… от правительства Еврейской автономной области за присланные продукты и материалы. Они особенно хорошо оценивают присланные транспортные средства, которые делают возможным обеспечить наши детские дома и школы». Кроме этого в 1948 г. из Америки в качестве подарка было прислано 5 стандартных сборных жилых домиков, что было расценено руководителями обкома и облисполкома как огромная помощь Американо-Биробиджанского комитета в строительстве области.

Вещевые посылки облисполком распределял не только по назначению, но и для поддержки того же еврейского театра, школ, ветеранов войны. Позднее при расследовании уголовного дела было установлено, что часть подарков распределялась по произвольно установленным заниженным ценам или совершенно бесплатно партийно-советскому и хозяйственному активу. Архивные документы о перегибах в распределении американских подарков опубликованы на сайте Александра Яковлева.

Но в тот период времени А. Бахмутский, возможно, еще надеялся, что привлекая зарубежные средства в область, он подвигнет партийные органы и советское руководство в Москве на дополнительное финансирование в обустройстве прибывающих переселенцев. Уже в 1946 г. из Винницкой области в ЕАО приехало более 300 человек, и почти следом поступило 556 заявлений от семей еврейских трудящихся, которые пожелали переселиться в Биробиджан. Это были первые шаги в переселенческой деятельности партийных и советских органов области в послевоенный период, что также нашло отражение в статье Бахмутского «Кардинальные вопросы дня». В мае 1943 г. С. Михоэлс и И. Фефер выехали в США для развертывания антифашистского движения и сбора средств, взяв с собой пропагандистские материалы о развитии экономики и культуры ЕАО. Руководство области подготовило пакет документов, содержавших сведения о природе, полезных ископаемых, хозяйственном потенциале и перспективах развития автономии.

В 1944–1947 гг., как будет позднее отмечено в определении Военной коллегии Верховного Суда СССР об отмене приговора по делу о руководстве ЕАО, Бахмутский и Зильберштейн, являясь членами ЕАК в период 1944–1947 гг., а затем и Левитин, без разрешения соответствующих правительственных органов установили непосредственную письменную связь с «Амбиджаном». Налаживание контактов с этой организацией проходило при содействии вышеназванных руководителей ЕАК.

В послевоенный период времени ЕАК активизировал свою деятельность, приобретая все большее влияние в стране и за рубежом, что вызывало негативную реакцию у Сталина, и, в конечном счете, привело в действие репрессивную государственную машину с ярко выраженной антисемитской направленностью. Начало 1948 г. было омрачено страшной вестью о гибели Соломона Михоэлса. Через многие годы люди узнают имена заказчика — Сталина, и исполнителей этого убийства, но догадываться об этом начнут намного раньше. Судьба членов Еврейского антифашистского комитета, который С. Михоэлс возглавлял все годы, была предрешена.

Смерть С. Михоэлса потрясла простых людей. Тысячи человек пришли попрощаться с великим актером. На похороны пришел и А. Бахмутский, находившийся в то время в Москве на учебе. Эта трагедия стала началом разгрома ЕАК. Кампания, начавшаяся под лозунгами борьбы с «буржуазным национализмом», «безродным космополитизмом», и последовавшее затем «Дело врачей», привели к массированным антиеврейским репрессиям, в жернова которых попал весь цвет еврейской интеллигенции страны и руководство Еврейской автономной области. И только смерть тирана остановила безумство этих гонений, развернутых государственной карательной машиной, которая уже успела уничтожить самых известных еврейских деятелей страны, репрессировала тысячи ни в чем не повинных людей.

По уголовному делу № П-80190, которое можно назвать «Делом Бахмутского», кроме первого секретаря обкома ВКП(б) проходили ещё семь известных деятелей области: председатель облисполкома М. Н. Зильберштейн, его преемник М. Е. Левитин, секретарь обкома ВКП(б) по пропаганде З. С. Брохин, секретарь облисполкома А. М. Рутенберг, редактор литературного альманаха «Биробиджан» Х. И. Мальтинский, редактор «Биробиджанер штерн» Н. М. Фридман, редактор «Биробиджанской звезды» М. М. Фрадкин. На момент ареста большинство из них уже не занимали эти посты. В материалах уголовного дела А. Бахмутскому отводится руководящая роль. В 1952 г. он был приговорен к расстрелу, который через несколько месяцев был заменен на 25 лет лишения свободы. К различным срокам были осуждены его коллеги, которые после смерти Сталина были реабилитированы.

В 1955 г. Генеральным прокурором СССР Р. А. Руденко было направлено письмо в ЦК КПСС о результатах проверки дела на руководящих работников Еврейской автономной области, в котором говорится, что указанные лица (8 человек) были арестованы органами бывшего МГБ СССР по обвинению в проведении антисоветской националистической деятельности, за связь с американским обществом «Амбиджан», передачу через ЕАК в США и разглашение в выступлениях и в печати сведений, составляющих государственную тайну СССР. Дело в отношении их было сфальсифицировано Абакумовым и Гоглидзе. В письме отмечается, что:

«Обвинения эти опровергаются следующими данными, добытыми в ходе проверки дела:

а) сообщением Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР о том, что вся переписка между еврейским обществом в США «Амбиджан» и бывшими руководящими работниками Еврейской автономной области подвергалась соответствующей проверке со стороны органов МВД-МГБ и что случаев направления осужденными какихлибо материалов в США без ведома органов МГБ не установлено;

б) заключением специальной экспертизы о том, что в статьях, выступлениях, фотодокументах и переписке осужденных с «Амбиджаном» в США и Еврейским антифашистским комитетом в Москве не содержится сведений, составляющих государственную тайну СССР».

Таким образом, в этом и в ряде других документов из архива А. Н. Яковлева и сборника «Государственный антисемитизм в СССР. От начала до кульминации. 1938–1953» (составитель Г. В. Костырченко) были найдены ссылки на фотоматериалы, имеющие отношение к Биробиджану и «Амбиджану». Как оказалось, фотографии действительно присутствовали в качестве одного из самых серьезных обвинений, предъявленных фигурантам «Дела Бахмутского». Заключение экспертной комиссии по материалам, инкриминируемым следствием бывшему руководству ЕАО, стало основой для выводов следствия и суда о выдаче и разглашении государственной тайны. Это позволило предъявить обвиняемым «расстрельную» статью 58-1а УК РСФСР.

На заседании Военной коллегии Верховного суда СССР Бахмутский откровенно рассказал о своей деятельности, связи с ЕАК, участии в организации детских домов, сборе средств на эти цели. Он отмечал, что им было инициировано обращение в Совет Министров, который издал постановление за подписью В. М. Молотова о том, чтобы для детского дома было отведено помещение одного завода вблизи г. Биробиджана. Всю эту работу, в том числе по реализации «подарков», проводил председатель облисполкома Зильберштейн, он же все свои действия согласовывал и отчитывался в крайисполкоме. Подробно он останавливается на визите в центральные партийные органы.

«В 1946 г., прибыв на сессию Верховного Совета, я был в ЦК ВКП(б) у Г. Александрова. Я поставил перед ним вопрос, надо ли информировать «Амбиджан» о жизни области. Александров мне сказал, что и в союзных республиках установлены такие же связи с заграничными общественными организациями, и что ничего противозаконного в этом нет. Он сказал, что нам для заграницы нужна объективная информация о Советском Союзе. Из писем «Амбиджана» видно, что они добивались получить от нас сведения о политическом положении в области, о строительстве и пр».

В 1948 г. Бахмутский соглашается с решением Хабаровского крайкома партии о нежелательности дальнейшего получения подарков от «Амбиджана» и незаконном расходовании средств, вырученных от продажи «подарков». Он признает, что его статьи, опубликованные в газете «Эйникайт» и перепечатанные в заграничных журналах, правильно оценены как разглашение государственной тайны, оговариваясь, что помещая материалы о Биробиджане, он не преследовал шпионских целей, а только пропагандировал область.

Спустя несколько лет Генеральная прокуратура СССР провела дополнительное расследование по «Делу Бахмутского» и его «сообщников». В определении Военной коллегии Верховного суда СССР об отмене приговора по делу о руководстве ЕАО указано:

«Враги народа — бывший министр госбезопасности Абакумов и его сообщники, в течение 1950–1951 гг. произвели аресты Бахмутского и других руководящих работников Еврейской автономной области и в ходе расследования, применяя к арестованным незаконные методы следствия, ошибочные действия Бахмутского и других представили как умышленные контрреволюционные преступления.

Несмотря на то, что на предварительном следствии и в судебном заседании все арестованные отрицали свою вину в проведении антисоветской деятельности и признали только наличие политических ошибок в практической деятельности по руководству областью, дело их было рассмотрено без вызова в суд свидетелей и без проверки других доказательств, имеющихся в деле, и в отношении всех подсудимых был вынесен обвинительный приговор.

Дополнительным расследованием, проведенным прокуратурой, установлено, что обвинение Бахмутского, Зильберштейна, Левитина и других в проведении антисоветской националистической и шпионской деятельности не нашло своего объективного подтверждения и что дело в отношении их было сфальсифицировано по указанию бывших руководителей МГБ СССР Абакумова, Гоглидзе и др.

Александр Бахмутский в своих показаниях не берет на себя вину по работе с фотографиями и отправке их «Амбиджану». Все это фигурирует в обвинении, предъявленном М. Н. Зильберштейну — председателю облисполкома и члену ЕАК, где было записано, что он «без разрешения соответствующих правительственных органов установил непосредственную письменную связь с одной из организаций, действовавшей в США под названием «Амбиджан» («Америка-Биробиджан»), и в своих корреспонденциях в адрес «Амбиджан» сообщил ряд сведений, составляющих государственную тайну СССР, а также не подлежащих оглашению по Еврейской автономной области».

Во время суда Зильберштейн пояснил следующее:

«Амбиджан» мы считали прогрессивной организацией, которая борется против «желтой прессы» капиталистических стран, искажающей положение национальностей и, в частности, евреев в СССР. В таком направлении нас ориентировал т. н. «Еврейский антифашистский комитет» в своем письме.

Позднее, кажется, в 1946 году, Бахмутский говорил нам, что связь с «Амбиджаном» санкционирована ЦК ВКП(б). В 1948 г. Бахмутский рассказывал, что его вызывали в Министерство иностранных дел СССР и запрашивали материалы об области для посла СССР в США Панюшкина, который должен был выступать на конференции «Амбиджана».

В 1945 г. Левитин по поручению Бахмутского наводил в Министерстве иностранных дел СССР справки о характере этой организации, и получил положительные отзывы.

В 1945–1946 году я получил жалобу от «Амбиджана», в которой говорилось, что поскольку мы не присылаем сведений об области, они лишены возможности разоблачать происки реакции и клевету «желтой прессы» относительно Биробиджана. В дальнейшем у меня не возникало сомнений в прогрессивном характере «Амбиджана». Хабаровский крайком ВКП(б) санкционировал связь с этой организацией. В силу этого мы легко шли на связь с «Амбиджаном». <…>

Я понял, что «Амбиджан», пользуясь нашей беспечностью, заполучил от нас ряд важных сведений. Так, в 1946 г. я, посоветовавшись с Бахмутским, решил сфотографировать ряд предприятий и культурных учреждений области и составить из этих снимков альбом для посылки в “Амбиджан”. Я хотел в этих снимках показать всю жизнь области с тем, чтобы использовать это для пропаганды ее достижений. Я лично проверял все снимки и хорошо знал, что посылаю.

Предварительно я направил фотографии в Управление МГБ полковнику Бранзбургу (правильно: подполковнику), который спустя некоторое время сообщил, что возражений против посылки этих снимков за границу они не имеют.

Альбом был направлен в «Амбиджан» через т. н. «Еврейский антифашистский комитет». Я не знал о том, что эти фотографии составляют государственную тайну.

Вся переписка с «Амбиджаном» состояла из их вопросов о том, что нам прислать, и наших ответов на эти вопросы. Они умели вплетать в свои письма такие вопросы, которые не относились к деятельности их организации, и толкали нас на разглашение государственной тайны. Например, они запрашивали нас, нужно ли нам инкубаторное оборудование. Мы отвечали утвердительно, и после этого они запрашивали нас, что у нас есть. Мы сообщали им данные о нашей инкубаторной станции.

<…> Я признаю, что повинен в посылке материалов в «Амбиджан» и несу ответственность за это, но прошу мне поверить, что никаких враждебных целей я при этом не преследовал. Я считал себя обязанным в любой форме пропагандировать достижения нашей области. Прошу учесть, что в тот период, когда мы установили связь с «Амбиджаном», США являлись нашим союзником, поэтому мы не видели ничего плохого в том, чтобы «Амбиджан» оказывал нам помощь в строительстве и присылал подарки. <…> Вопрос о создании на территории области специальных детских домов для детей-евреев был поднят мною и Бахмутским в 1944 г. Хотя это мероприятие было санкционировано соответствующими инстанциями, постановка этого вопроса была неправильной, националистической».

По всей видимости, следователи в ходе дознания пытались связать и преподнести помещенные в фотоальбоме «Амбиджан» две фотографии детских домов из Биробиджана и Вадгейма как извращение социалистических основ государства. Вместе с тем, объективно оценивая включение этих снимков в альбом, можно без всяких натяжек считать данные фотографии целенаправленным обращением к потенциальным спонсорам «Амбиджана», открытым напоминанием о необходимости сбора средств и отправке посылок в область детям-сиротам.

Еще более конкретными оказались сведения из протокола допроса Абрама Рутенберга. Из обвинительного заключения следует, что он лично принимал участие в подборе фотоснимков промышленных, сельскохозяйственных и социально-культурных объектов и учреждений Еврейской автономной области для альбома, который был отправлен в США в «Амбиджан», и в этот альбом были включены снимки об объектах, раскрывающие и разглашающие государственную тайну. В феврале 1952 г. на судебном заседании Военной коллегии он заявляет:

«Никаких помыслов нанести ущерб Родине я не имел. Прошу учесть прежде всего то, что мое участие в переписке с “Амбиджаном” ограничивается посылкой им фотоальбома, отображавшего жизнь области.

<…> «Амбиджан» запросил у нас материалы, освещающие хозяйственную и культурную жизнь области. Я составил телеграмму, в которой сообщил «Амбиджану», что материалы для них мы вышлем через «Еврейский антифашистский комитет». Зильберштейн не дал конкретных указаний относительно того, что именно фотографировать и посылать в «Амбиджан».

Я поговорил с редактором газеты «Биробиджанская звезда» Фрадкиным, и мы решили дать ряд фотографий. Корреспондент крайТАСС Слонимский составил тематический план. Фотографировал фотокорреспондент газеты «Биробиджанская звезда» Косвинцев. Большинство снимков (около 50) отображали жизнь детей. Были снимки промышленных предприятий, но без развертки. Никаких подъездных путей мы не фотографировали.

Должен сказать, что фотографии, имеющиеся в деле, не входили в этот альбом. Многие из этих фотографий были обнаружены в столе секретаря облисполкома.

Кроме того, на фотографиях промышленных объектов ничего существенного не показано. Например, на фотографии, изображавшей Сутарские золотые прииски, снят человек с инструментом в руках. На снимке, изображавшем «Хинган-олово», снята фигура рабочего, моющего породу. Никаких деталей, подробностей не было.

Я не снимаю с себя ответственность за посылку этих снимков, так как сейчас мне ясно, что и тех фотографий, что мы включили в альбом, посылать было нельзя, что переписка с «Амбиджаном» была преступной. Но никаких намерений, никакого задания нанести ущерб нашему государству я не имел.

Фотоальбом был издан нами в конце 1946 г. и послан в ЕАК, где, очевидно, долго пролежал. Я предполагаю, что в ЕАК не удовлетворились тематикой альбома, поскольку потом от них приезжал некий Пинкус, консультант «Амбиджана» по сельскому хозяйству, и, насколько мне известно, без чьего-либо разрешения фотографировал у нас все, что хотел. Кроме того, в тот период у нас производились съемки фильма «Биробиджан», и мне кажется, что некоторые из снимков, фигурирующих в деле, являются кадрами этого фильма. Мы их в альбом не включили. Все снимки я посылал на просмотр начальнику УМГБ области Бранзбургу.

В деле имеется препроводительное письмо, однако перечня снимков, посылавшихся на просмотр, я не сделал. Снимки просматривала и Обллит Гороховская. УМГБ разрешило послать эти снимки в «Амбиджан».

В 1947 году по заказу облземотдела альбом дополнялся. Прошу учесть, что составляя альбом, я выполнял распоряжение Зильберштейна. Он объяснил мне, что «Амбиджан» — прогрессивная организация, играющая важную роль в пропаганде достижений национальной политики нашей партии и правительства, борющаяся против клеветы заграничной прессы на положение национальностей и, в частности, евреев в СССР. Помню, что Зильберштейн видел альбом в готовом виде, и сам подписал сопроводительное письмо в т. н. «Еврейский антифашистский комитет».

Зильберштейн и Рутенберг неоднократно говорили в ходе следствия, что при принятии решения о направлении в США фотоальбома они согласовывали данный вопрос с Управлением МГБ СССР по ЕАО. Однако следствие, проводившееся предвзято, не обратило на это внимания и проигнорировало имевшиеся в деле документы, подтверждавшие правдивость заявлений Зильберштейна и Рутенберга (документы приводятся ниже).

Весьма дико и примитивно звучат сегодня трактовки обвинений во враждебной деятельности, разглашении государственной тайны, отсутствии патриотизма, дискредитации советского строя, предъявленные руководителям области в связи с передачей «Амбиджану» фотоальбома со 131 снимком. К сожалению, в архивах области нет экземпляра этого фотоальбома, но 20 фотографий, опубликованных «Амбиджаном», все же дают возможность представить общий характер тематики снимков. 

В заключении экспертной комиссии по материалам, инкриминируемым следствием бывшему руководству ЕАО, в той части, где даются оценки действиям ряда руководителей, имевших отношение к подготовке и отправке фотоальбома, показан весь абсурд, надуманность и нелепость обвинений в худших традициях НКВД 1937–1938 гг.:

«Националисты Зильберштейн и Рутенберг в целях того, чтобы опорочить и оклеветать передовую советскую технику, советское производство послали в Америку фотоснимок (№ 54), где вязальное производство показано как производство примитивное и исключительно ручное.

В целях дискредитации советской сельскохозяйственной техники, широко распространенной на колхозных полях, Зильберштейн и Рутенберг в отосланном в Америку фотоснимке (№ 69) показывают ручной способ уборки урожая как основной способ.

Фотоснимки № 67 и № 68, также отосланные в Америку, характеризуют издевательское отношение Зильберштейна, Рутенберга ко всему советскому, принижают достоинство советского человека, дискредитируют преимущество социалистической системы перед системой капиталистической.

Умышленное извращение Зильберштейном и Рутенбергом нашей советской действительности, передового советского производства, оснащенного самой передовой техникой, свидетельствуют о их прямом соучастии в клевете и дискредитации американским империализмом Советского Союза.

В письмах, поступавших из «Амбиджана» (Нью-Йорк) на имя бывшего председателя исполкома ЕАО Зильберштейна, запрашивались данные по экономике области: о состоянии промышленности, сельского хозяйства, строительства. Сама форма изложения запросов недвусмысленно, прямо говорит о том, что «деятели» «Амбиджана» хотят получить явно секретные государственные сведения. Так, некий ПИНКУС, консультант «Амбиджана» по сельскому хозяйству, в письме на имя Зильберштейна 16 июля 1947 г. пишет: «У нас нет сведений, какие типы тракторов и тракторного оборудования имеются на ваших машинотракторных станциях… Если бы вы смогли послать нам ваши областные или краевые издания, это бы помогло нам связаться с местными учреждениями и таким образом иметь возможность обеспечить интересной информацией... Производятся ли железнодорожные шпалы, если да, то дайте их примерный размер и укажите, сколько их производится в час».

Зильберштейн и Рутенберг во взаимоотношениях с представителями «Амбиджана» и в своей переписке, а также в фотоальбоме, отражающем экономику ЕАО, отосланном в Нью-Йорк, разгласили секретные государственные сведения экономического характера, а именно: в поясняющем тексте к фотоальбому, посвященному 20-летию со дня образования Еврейского района (1928–1948 гг.), изданному в Нью-Йорке, говорится, что «область (ЕАО) может обеспечить высокий уровень жизни населения по крайней мере в 4 миллиона человек». Здесь же помещены цифровые данные о количестве переселенцев, прибывших в область: «В последние 6 месяцев 1947 года только Биробиджан принял 1500 семей».

Безусловно, эти сведения могли попасть в «Амбиджан» только от руководителей исполкома ЕАО. Вышеупомянутые данные запрещены к опубликованию § 3 Государственного Перечня 1926 г. (также смотри Перечень Главлита, изд. 1945 г., раздел II). 

<...> Зильберштейн и Рутенберг как бывшие руководители области знали о порядке предварительного контроля органов цензуры над всеми материалами, в том числе и фото, предназначаемыми для открытого пользования. Безусловно, они знали, что сведения экономического характера, направляемые за границу, следовало бы обязательно согласовать с обллитом ЕАО. Однако ни Зильберштейн и Рутенберг не посчитались с советской цензурой и вследствие чего допустили серьезные разглашения секретных государственных тайн.

Отвечая на конкретно поставленные комиссии вопросы (1. Являются ли запрашиваемые американцами сведения и направленные в Америку материалы государственной тайной? 2. Протаскивались ли в статьях обвиняемых буржуазно-националистические взгляды?), —

Заключаем:

Запрашиваемые американцами сведения и направленные в Америку материалы являются государственной тайной.

Зильберштейн, Брохин и Рутенберг в статьях, опубликованных в еврейской печати, открыто пропагандировали враждебную идеологию буржуазного национализма, а Зильберштейн, Брохин являлись ее идейными вдохновителями».

Из заключения экспертной комиссии от 11 августа 1955 г. по итогам дополнительного расследования усматривается, что в статьях, выступлениях, фотодокументах и переписке осужденных с «Амбиджаном» и с Еврейским антифашистским комитетом в Москве не содержится сведений, составляющих государственную тайну, и что «заключения предыдущих экспертных комиссий от 16 октября 1951 г., 9 ноября 1951 г. и 6 января 1955 г. не соответствуют ранее существовавшим и ныне существующим положениям по охране государственной тайны. <...> Более того, как видно из сообщения Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР, переписка между «Амбиджаном» и бывшими руководящими работниками Еврейской автономной области подвергалась существенной проверке со стороны органов МГБ, а отправка в США для общества «Амбиджан» из Еврейской автономной области фотоальбома была произведена после получения предварительного разрешения от органов МГБ. Случаев направления осужденными каких-либо материалов в США, помимо или без разрешения органов МГБ, не установлено».

К сожалению, поиски всех фотографий из фотоальбома, как и сопровождавшего их текста на идиш, пока не увенчались успехом. Однако сейчас нам известна история появления в фотоальбоме «Амбиджана» 20 снимков, ставших одной из главных причин появления «расстрельной статьи» в деле А. Н. Бахмутского и его коллег — руководителей Еврейской автономной области.

Фотоальбом, подготовленный для «Амбиджана» и составленный из 131 снимка, стал для биробиджанцев историческим открытием. Отправленный более 70 лет назад в США, он, возможно, хранится на полках архивов, скрывая от нас запечатленную фотоисторию двадцатилетия переселения евреев в Биро-Биджанский район Дальневосточного края — будущую Еврейскую автономную область, которая в этом году отмечает 90-летие принятия президиумом ЦИК СССР Постановления о закреплении за КОМЗЕТом для нужд сплошного заселения трудящимися евреями свободных земель в Приамурской полосе Дальнего Востока.